DOSSIER.

I. WHO ARE YOU?
- name: Daniel Wroughton Craig / Дэниел Рафтон Крэйг
- age: 2 марта 1968, 43 года
- profession: актёр
- orientation: гетеросексуален

II. WHAT'S YOUR STORY?
- facts:
Дэниел Враугтон Крейг родился 2 марта 1968 года в Честере, Англия. Будучи уроженцем графства Чешир, он вполне мог бы рассчитывать на то, что фортуна, подобно Чеширскому коту, улыбнётся ему; в конце концов, так и случилось - только её благосклонности пришлось ждать долго и добиваться упорно.
Отец Дэниела, Тим Крейг, сменил несколько профессий: был он и моряком торгового флота, и инженером-сталелитейщиком, и хозяином паба. Мать, Оливия Крейг, работала учительницей. Она всегда живо интересовалась искусством, даже в те суровые годы, когда развелась с мужем и осталась одна с двумя детьми - четырёхлетним Дэниелом и его старшей сестрёнкой Лией. Стараясь не терять присутствия духа, она с головой погрузилась в работу Ливерпульского Общественного театра: одна половина жизни маленького Дэниела проходила за кулисами, вторая - в зрительном зале. Уже тогда он хотел стать актёром.
Посещая Хилбрускую среднюю школу, особого рвения к учёбе Дэниел не проявлял, зато с удовольствием читал и занимался спортом: играл в регби за Хойлейкский регбийный клуб. Семья Крейгов часто переезжала: они жили то в Ливерпуле, то в его окрестностях - но где бы ни находился дом Дэниела, он старался не пропускать домашние матчи своего любимого "Ливерпуля", в истории которого в то время была золотая эпоха.
Мать Дэниела больше всего на свете хотела, чтобы в жизни ее сына всегда была стабильность и уверенность в завтрашнем дне - то, что едва ли могла дать актёрская профессия. Несмотря на это, Оливия всё же не могла не поддержать сына в его выборе, а потому, услышав, что Национальный Молодёжный театр проводит в Манчестере прослушиванье, она, не медля, отправила туда Дэниела. Его дебютом на профессиональной сцене стала роль Агамемнона в шекспировской пьесе "Троил и Крессида". Для молодого актёра это был и бесценный опыт, и возможность увидеть мир: театр побывал на гастролях во многих странах, в том числе в Испании и России.

- person:
|не_анкетные данные|
Кажется, его рождение кто-то проспорил, проиграл в карты, задолжал банку, пообещал в счет долга. С первого вздоха, с минуты, когда он нашел выход, не потерявшись в утробе матери на пути к жизни, он бросает вызов и получает сатисфакцию. Упрямство, амбициозность, бесконечная дерзость, в его исполнении это порок, грех, за который следует расплатиться вечностью на барбекю у Мефистофеля. Его характер – сахар с тёртым в крошку стеклом. Его постоянно изнутри раздирают противоречия. Между тем, что он думает и тем, что чувствует. Между психоанализом и эмоциями, они не уживаются в нем. Между жизненным (скорее даже житейским, бытовым) и возвышенным. Между категоричностью и умением приспосабливаться. Между эгоизмом и готовностью пожертвовать если не собой, то многим. Между радостью от того, что все проходит и досадой от этого же. Он либо витает где-то в облаках, понимает это, и пытается вернуть себя к нормальной жизни маленькой шалостью, или обыденность засасывает его настолько, что он становится противным самому себе. И он пьет, чтобы вызвать хотя бы искусственный надрыв. То прост, как несколько центов, завалявшихся в кармане старого пальто, то сложен, как высшая математика. В этой душе нет мира, нет гармонии. Одни обрывочные рассуждения. Приступы радости и вечная мерзлота. Сухая ненависть. Режет сердце, как бьют в лицо мелкие льдинки зимой во время метели.
Многослойность. Сошёл один слой - есть второй. Не жалко по молодости ничего. Кажется, что так будет всегда. Но так не будет. И достаточно нескольких дней, чтобы понять всю бессильность и дешевизну свою. Он не стоит ни одной слезы человека, кроме детских слёз. Обижать он умеет. Обжигает своим безразличием, как шипящее масло на сковороде облизывает посыпанную приправами отбивную. И так же оставляет шрамы в душе собеседника, как тефлоновое покрытие все той же кухонной утвари.
Он плевал на всех с высокой устойчивой конструкции, построенной Александром Густавом Эйфелем в 1889 году. Может быть, поэтому он всегда смотрит на людей сверху вниз, а на кого-то и не смотрит вовсе. Потому что когда ты стоишь на высоте в триста семнадцать метров, меньше всего тебя интересует как выглядит огромная очередь к лифту у основания башни. А что впереди? И можно ли дотянуться до неба? Невероятно гордый. Потому что не страдает. Он не из категории дешевых мачо. Ведь должны же быть в мире элементы абсолютного зла, которым абсолютно все равно. Они носят очки в черной оправе, а стекла отлиты из концентрированного цинизма. Те личности, что переметнуться на сторону здравствуйте_я_сиквел_антихриста в случае появления такового. Если же таких не будет, то жизнь как таковая станет пресной и скучной. Потому что кому нужно ваше убогое добро, когда не существует и быть не может такого высокого и осмысленного зла? И ему нравится иронизировать, он фонтанирует сарказмом, он получает в высшей степени садистское удовольствие, издеваясь над людьми. Ему свойственны и жизнерадостность и веселье, но настолько специфичны его радости, что разделить их можно только с теми, кто так же ходит, высоко задрав нос, не то, глядя на небо, не то не_глядя на других.


Сильные и слабые стороны:сдержанность, упорство и целомудрие против жесткости, жестокости и бездушия.
Увлечения и хобби: До беспамятства влюблен в искусство. Живопись, музыка, фотография, литература, кино. Вэнтворт с благоговением вспоминает те дни, когда он стирал в пыль обувь, исследуя Париж на предмет наличия новой выставки или организованной встречи литераторов, когда просиживал в кинотеатрах сутками смеясь над фильмами воистину гениальных режиссеров.
Фобии и страхи героя: гидрофобия в легкой форме.
Любимые цвета и вкусы: фиолетовый цвет, вкус кофе, горького шоколада и черешни, ноты пьянящего рома и экзотических фруктов, мускуса и ванили в ароматах.

|по полочкам: книжный шкаф|
Полочка один: приключения.
Эгоизм толкает людей на многое и даже на геройство. Любовь к собственному эго диктует нам правила выживания. Забраться ли на Эверест или при людно унизить человека, сделать так, чтобы о тебе заговорили все, начиная от незнакомых и заканчивая друзьями или растворится в обыденности жизни, будто бы тебя здесь никогда и не было. Выгоду для себя он ищет, как маразматик Маккена и компания краснокожих апачей золто. И если ради того, чтобы попасть в пещеру, надо будет перепрыгнуть пропасть, он возьмет разбег. Рисковый и азартный, если бы за хорошим казино не надо было бы кататься всякий раз в Лас-Вегас, все состояние Крэйга оттянуло бы карман какому-то счастливчику.
Полочка два: романы.
Бывает немного дик, как лев, отбившийся от прайда, но не затравленный как лань, упустивший свое бесконечно скачущее стадо. Эта черта характера привлекает к нему молодых девушек, впрочем, может и несколько менее молодых в том числе. В делах амурных, как любой темпераментный француз любит, прежде всего, красоту высоких отношений. Может подарить страсть и ненависть, третьего не дано, но за столько лет, быть может, просто не нашлось человека, чтобы любить.
Полочка три: психология лжи.
Нет ни слова о фаллических символах, его сны невозможно толковать. Ему давно ничего не сниться, но у него есть мечты, о которых он сам не подозревает. Подсознательно он всегда стремиться быть вовлеченным в конфликт. Противоположно заряженные частички внутри него, наверное, рвутся выплеснуться наружу, обретая очертания бранных слов. Тяжело, наверное, жить в состоянии всегда_готовым_к_войне, но он отрицает это. Он всегда спокоен и целомудрен. Просто умеет держать себя в руках. Потому что когда случится нечто действительно куда более форсмажорное чем это_че_наезд, нужно быть готовым ко всему. Прежде всего, к действиям. А спокойствие и сдержанность в некоторых ситуациях способствует мозговой деятельности. Кроме того, его невозможно уличить во лжи. Всегда умиротворен, безмятежен, как арктическая пустыня в ясную полярную ночь, не чешет нос, не смотрит по сторонам и откровенно бессовестно не скрывает того, что умалчивает правду. За это им восхищаются. И ненавидят. И проклинают.
Полочка четыре: пыльная.
У каждого из нас есть в голове свое насекомое. У кого-то тараканы, у кого-то колорадские жуки, кто-то поселил у себя богомола, чей-то мозг неплохо еbется с кузнечиками. Он же помешан на чистоте происхождения. Дэниэл отличает человека от всего_остального по чистоте крови, по богатству родословной. Это маленький пункт, передающийся в его семье из поколения в поколения как ген, отвечающий за наследственные болезни.

III. FOLLOW ME
- connection:

- game level:

post.|.

и собираясь в вечность, помни:
дорога в неё лежит вдоль, а не поперёк [c]

Так родились с ней, сросшиеся позвоночниками. Слышу, когда она злится. Слышит, когда я молчу. Другие расправленные плечи не дают упасть, когда своё тело крошится как мел, срываются нервы. Срослись по пунктирной линии позвонков. Лопатками, друг другу вместо крыльев, вместо тени. Спиной к спине. Поэтому в глаза никак не заглянуть.Но. Каждый из нас склонен видеть только то, что хочет, а ещё чаще – то, чего боится больше всего. Никого не хотя, ничего не боясь, мне достаётся видеть истины. Деревья гнутся, ветер дует, небо белое, трава покрыта снегом. Мигрень, что длится пятнадцать лет, это уже не мигрень. Убитый далеко в лесу, чей крик не слышен, не был жившим. Благословляю все порывы ненависти. Особенно ко мне. И. Улыбаться я не разучился. Ты просто непомерно скучна, непосильно скучна, род человеческий. Тебя со мной здесь будто заперли. Сочувствую и искренне, как прежде, так и ныне, желаю только лучшего. Мы не уходим. Остаёмся. Между страниц и двадцать пятым кадром. Мелькнувшим в толпе лицом. Шагнувшим за угол. Рукой, давшей огня на улице. Рукой, разбившей в сумерках твоё окно. В порталах витражей над суетой молитв безликих храмов. В  твоём утреннем кофе после бессонной ночи. Твоей последней сигарете. На самом острие периферийного взгляда. В зеркале заднего вида. Не бойся верить, что я есть. И я тебя не брошу.  Срослись. Словами, звуками, фразами, тишиной, шумом ветра. – Ты всегда приходишь ко мне, а уходишь к другим. – недовольно фыркаю, – Заткнись, пожалуйста. – стиснув зубы, искоса смотря на тебя, – Даже если ты уходишь, ты остаёшься в голове. – ходишь вокруг меня, как сцена из американского фильма. Тридцать восемь шагов вглубь. Тридцать девять. Бесконечная комната. Декабрь на часах. На разбитом циферблате отраженья снегопада.Не стоит доверять всему, что нашёптываешь ты. Декабрь, мы опять сравняли счёты. Я холодней тебя. Смирись. Твои поцелуи на лице ещё не остыли, не высохли плечи,не выветрились запахи парфюмов и рукопожатий, голоса и обещания. Но вода уже смывает слой за слоем, прорастает до рассвета льдом стеклянными цветами рафинированной пустоты. До рези чистой.Никогда. Не говори мне. зимой. о прошлом. А потом чувствую тихий хруст костей и ты тянешься, тянешься ко мне, к моим плечам, разминая их, и что – то приторно говоря на ухо, не говори зимой о себе мне ничего. И я лишь откидываю голову в твою сторону закусив нижнюю губу, всё что остаётся декабрьскими ночами, пустота. – Да подари уже себя кому-нибудь, и не выёбывайся. – резко одернув плечи от твоих рук отхожу на небольшое расстояние, грубо кинув фразу, и совершенно забыв, что ты пришла сюда чтобы я успокоил тебя, – Оставь же всё в прошлом, и те отношения, и меня, потому что когда ты приходишь, ты повсюду, и тебя не собрать. – смотрю в глаза твои, говорю на полном серьёзе, иначе никак, и я, не переводя взгляда закусываю нижнюю губу до крови, совершенно не замечая всех тех слов, сплетений из фраз, что ты говоришь, ибо мне всё равно, и в какой – то момент, что – то находит на меня, и я, взяв тебя за лицо, злой, агрессивный швыряю в стену, даже слышу, какой – то грохот, и мне всё равно, как ты себя чувствуешь сейчас, швырнутой в стену, как щенок, а на моём лице появляется наглая усмешка, что заставляет чувствовать себя героем плохого кино, я наслаждаюсь, наслаждаюсь картиной того, что ты сидишь опустив глаза в пол, закусившая губу, а мне так сладко, от того что тебе больно, теперь ты знаешь, каково было мне, когда уходила от меня за сотни миль к другому_и_другим_закрывая_двери. И этот взгляд из подлобья, твой взгляд серых глаз и мокрых ресниц, а потом подхожу медленно к тебе, облокачиваясь широкой спиной о стену, и медленно скатываясь на пол оказываюсь лицом на уровне с тобой и взяв лицо крупной рукой поворачиваю к себе, будто заставляя глазами смотреть в мои, – Приятно? Мне было тоже, когда ты от меня уходила. – включая одного из плохого героя глупого фильма крепче сжимаю лицо говоря, сквозь зубы, – Никакого счастливого конца. – и сейчас возникает такое количество непонятных, неизведанных ранее чувств, что охлаждают, а сейчас, все эти неприятные слова, всё то, чего некто не слышал раннее выплёскивается в лица друг другу, и чувства переполняют нас обоих, и в какой – то момент я просто не могу больше терпеть этого [всего] , и начинается драка, цепляемся и таскаем друг друга за волосы, царапаемся, стараемся порезать друг друга, сейчас только ярость контролирует, эмоции на пределе, пик наших отношений достигает предела, я не могу себя сдерживать, я не могу удерживать себя, контролировать эмоции, и знаю, что не будет второго шанса, следуют пощёчины, с громкими шлепками, ты скоро начнёшь кусаться, а я лишь откидываю в стену ещё сильнее, совершенно забывая что ты одна из тех, ради которых готов [и был] пойти на край света. Никогда ранее не распускал ни с кем руки, только с тобой, я никогда не знал предела собственной силе, вновь швыряя в стену, что – то крича крепко сжимая за плечи, ты пинаешь ногами, но я то, намного крупнее и сильнее тебя, сжимая запястья до синяков, просто не могу позволить так просто уйти, чуть не падаешь на пол, а это всё, будто не имеет конца, и мы кричим, кричим ещё громче, и я уже не в силах отвечать за собственные действия, ещё больше, громче, крепче, сильнее сжимая руки, щёки краснеют, становится невыносимо жарко, это сумасшествие, этого не могло быть, волосы в клочья, запястья до синяков, пальцы до крови, нервы сорвались.